Author(s): Bistra Ganceva / Language(s): French
Issue: 1/2006
Все, которые знали творчество Николая Лилиева, утверждали, что он создал поэзию европейского масштаба – но что ее мало оценивали и в собственной стране. Его творческая жизнь протекала под знаком особого противоречия. С одной стороны, в практической и в профессиональной жизни его всегда считали „воплощением совершенства”: учитель, преподаватель в университете, драматург Национального театра – он всегда был недосягаемым примером. С другой сторины, настоящее существование для него не житейское, а „поэтическое”. Литература, творчество, искусство являлись для него не только лучшей действительностью – а скорее единственной действительностью, в которой он хотел бы всегда пребывать. Литературного героя Лилиева очень трудно определить,”“видеть” – он всегда „растворяется” среди других, меняет свои очертания, “адресатов”. Четкие линии, описания не присущи этому творчеству. Скорее оно вводит нас в светлую небулозу, из которой каждую минуту могут возникнуть силуеты, идеи, пейзажи. Основная причина для этого: в поэзии Лилиева нематериальная действительность владеет, властвует над материальной. Подчинить окружение некоторому невидимому миру – основная задача. Поэтому Лилиева считают самым типическим символистом Болгарии первой половины ХХ-го века. И все же в эту символистическую поэзию вторгаются элементы не всегда символистические. Традиционные идеи, персонажи, ситуации находят в ней широкое место. Отдельное слово – оно становится омонимом – может разделяться между отвлеченно символистическим и традиционно национальным смыслом. Даже Родина – образ с унаследованным в болгарской литературе содержанием – подвергается дематериализации. Процесс можно проследить в поэме Родина – вершина творчества Лилиева, в которой основная цель - трансформация смыслов – вполне осуществляется. Но, постигшая свою крайную цель, эта поэзия осталась без цели. И автор перестал творить. Таким образом он сохранил непревзойденную чистоту сотворившегося, всю полноту его истин.
More...